Россия и Америка в XXI веке
Россия и Америка в XXI веке На главную О журнале Свежий выпуск Архив Контакты Поиск
Подписаться на рассылку наших анонсов

E-mail:
№2, 2016

ТУРЦИЯ КАК ВОЗМОЖНЫЙ ПРОВОДНИК ИНТЕРЕСОВ ЗАПАДА В ЗАКАВКАЗЬЕ

Н. А. Гегелашвили,
кандидат политических наук,
руководитель Центра региональных проблем
Института США и Канады РАН
e-mail:

И. В. Модникова,
ученый секретарь
Института США и Канады РАН
e-mail:

Аннотация. Последствия все еще продолжающегося российско-турецкого кризиса могут привести к новой расстановке сил в Закавказье вплоть до формирования новых образований и стать катализатором многих процессов, происходящих в регионе.

Ключевые слова: политика Турции, политика США, политика России.

TURKEY AS A POSSIBLE CHANNEL FOR TRANSMITTING WESTERN INTERESTS IN THE SOUTH CAUCASUS

Nana Aleksandrovna Gegelashvili,
PhD in Political Science,
Head of Centre for Regional Studies
the Institute of USA and Canada Studies
Russian Academy of Sciences
e-mail:

Irina Viktorovna Modnikova,
Scientific Secretary,
the Institute of USA and Canada Studies
Russian Academy of Sciences
e-mail:

Annotation. The consequences of the ongoing Russian-Turkish crisis could lead to a new balance of forces in the South Caucasus capable of forming new entities and speed up many processes happening in the region.

Keywords: Turkish policies, US policies, Russian policies.

Последствия все еще продолжающегося российско-турецкого кризиса могут привести к новой расстановке сил в регионе вплоть до формирования новых образований и стать катализатором многих процессов, происходящих в регионе.

Позиции Турции в регионе

Турция относится к важнейшим региональным игрокам в Закавказье. Возрастающая роль Анкары в регионе была связана со значимыми корректировками внешней политики Турции, обусловленными, главным образом, заявкой Партии справедливости и развития турецкого премьер-министра Р.Т. Эрдогана на ее новую роль на всем Большом Ближнем Востоке (ББВ). Во внешнеполитической повестке Турция главный упор был сделан на региональную стабильность, стратегию «обнуления проблем» в соседних странах, наращивание экономических связей в регионе для превращения в энергетический узел между Евразией и Европой.

Обновленная внешняя политика Турции определялась аналитиками в таких терминах, как «опора на собственные силы», «многомерность» и «самоутверждение»[1]. Главной темой в разработках турецкой политики становится учет «новых альянсов на международной арене и смещения центра тяжести глобальной экономики». По этой логике, тенденция «регионализации» будет нарастать, и потому все большее значение будут иметь инвестиции политического капитала в сопредельные регионы. «Занять ведущее положение в географическом окружении и на глобальной арене» в экономической сфере – задача, неизбежно требующая изменений в политических и стратегических отношениях»[2]. В числе прочих амбициозных проектов, выдвигавшихся Анкарой за последние несколько лет – превращение Турции в «центр мирных инициатив», реагирующий на «любую беду на планете» и занимающий лидирующее положение почти во всех глобальных вопросах»[3].

По мнению американского аналитика С. Кука, «все разговоры о стратегическом сотрудничестве и партнерстве не могут скрыть фундаментальных изменений, произошедших в отношениях Турции и Запада. В то время как США пытаются сохранить существующий мировой порядок и собственную доминирующую роль в нем, Турция готова изменить региональные правила игры для достижения собственных целей»[4].

В немалой степени растущий геополитический вес Турции стал возможен и за счет другого немаловажного фактора – ее беспрецедентного экономического роста за последнее десятилетие. Все это привело к серьезной переоценке внешнеполитических приоритетов, что, по мнению Анкары, может дать ей право не только претендовать на роль ведущей евразийской державы, но начать проводить независимую внешнюю политику, отнюдь не всегда совпадающую с приоритетами ее традиционных союзников.

В результате главной площадкой турецкой внешней политики стало ее непосредственное географическое окружение: Ближний и Средний Восток, включая Закавказье и Центральную Азию.

Старт обновленной политики Анкары в Закавказье был дан августовскими событиями 2008 г., приведшими к пятидневной войне между Россией и Грузией, что, в свою очередь, сказалось на изменении баланса сил в этом регионе. Вскоре после окончания активных боевых действий премьер-министр Турции Р.Т. Эрдоган в августе 2008 г. выступил с идеей создания регионального альянса – так называемой «Платформы сотрудничества и стабильности на Кавказе». Данный проект, инициированный Турцией, был решен в русле новой внешней политики Анкары и базировался на том принципе, что все региональные страны должны решать свои проблемы самостоятельно, без вмешательства извне. Проект предусматривал сотрудничество стран на географической основе и был нацелен, главным образом, на установление мира, стабильности, на развитие экономического сотрудничества и энергетической безопасности в регионе. В рамках этого проекта предполагалась выработка механизмов урегулирования кризисов на основе принципов ОБСЕ. ». Тем не менее эта инициатива не была реализована в связи с расхождением интересов как всех трех государств региона , так и внешних игроков.

Однако в настоящее время в условиях жесткого противостояния между РФ и Западом Турция – один из ключевых игроков в регионе при активной поддержке со стороны США и ЕС может стать инициатором формирования нового блока, к которому примкнут те страны региона, имеющие с ней общие геополитические, военные и энергетические/экономические интересы и, прежде всего, Азербайджан и Грузия.

Турция и страны Закавказья

1. Общность экономических/энергетических интересов

Из всех трех стран Закавказья Азербайджан имеет особое значение для Турции. На сегодняшний день приблизительная численность азербайджанцев (поскольку этническая принадлежность не указывается в официальных переписях в Турецкой республики) на территории современной Турции оценивается в 3 миллиона человек.

Грузия также представляет большое значение для Турции, поскольку обеспечивает ей более широкий доступ как к самому Черному морю, так и ко всему Черноморско-Каспийскому региону.

Значение турецких инвестиций, направленных на развитие торгово-экономических и транспортно-коммуникационных отношений с обеими странами, огромно, однако основная его часть приходится на энергетику. В области энергетического сотрудничества с Азербайджаном и Грузией стратегия Турции направлена на создание условий для транспортировки азербайджанской нефти и газа на европейский рынок. Анкара уделяет особое внимание «усилению экономического потенциала Азербайджана, базирующегося на богатых природных ресурсах Каспийского моря»[5]. Не случайно, Турция рассчитывает на энергоресурсы Каспия для реализации проектов Трансанатолийского трубопровода (TANAP) – одного из трех сегментов «Южного газового коридора[6] », а также проекта Трансадриатического трубопровода [7], по которым каспийский газ планируется поставлять в европейские страны.

Все три страны вовлечены в совместные энергопроекты - Баку — Тбилиси — Джейхан[8] и Баку — Тбилиси — Эрзерум[9], направленные на снижение зависимости от российских энергоресурсов и обеспечение т.н. «энергетического плюрализма». Это является козырной картой Анкары, позволяющей ей повысить свою капитализацию как энергетического, так и логистического центра.

Все три страны также задействованы и в реализации проекта железнодорожной магистрали «Баку-Ахалкалаки - Тбилиси-Карс» - одной из ключевых сегментов «Шелкового пути», призванного соединить Европу с Азией.

2. Военно-политические сотрудничество тройки

Турция активно развивает военно-политическое и экономическое сотрудничество с обеими странами. Анкара принимает большое участие в формировании армии обеих стран и их спецслужб. За последние годы несколько тысяч офицеров и специалистов Национальной армии Азербайджана прошли подготовку в военных учебных заведениях Турции. Объем турецкой военной помощи Азербайджану, по состоянию на 2010 г., превысил 200 млн. долларов[10]. Турецкие военные сыграли немалую роль и в процессе реформирования грузинской армии и пограничной службы, а также в деле восстановления и оборудования отдельных объектов оборонного назначения (аэродром в Марнеули).

Турция является стратегическим союзником Азербайджана. События, происшедшие в августе 2008 г., и, главным образом, нейтральная позиция Анкары в российско-грузинском конфликте, привели Баку к необходимости получения более конкретных, документально оформленных гарантий со стороны Турции. В результате Азербайджану удалось в 2010 г. заключить Договор о стратегическом партнерстве и взаимопомощи между Азербайджаном и Турцией[11]. Так, статья 2 этого документа гласит, что в случае вооруженных действий или агрессии третьего государства или группы государств каждая из сторон окажет другой помощь с использованием всех возможностей[12]. Статья 3 предусматривает тесное сотрудничество в оборонной и военно-технической политике. Договор также предусматривает совместные действия по устранению угроз и вызовов национальной безопасности[13].

Турция последовательно поддерживает территориальную целостность Азербайджана и Грузии, считая, что пересмотр межгосударственных границ может способствовать усилению нестабильности в регионе. Таким образом, все три страны объединяет стремление к изменению невыгодного им статус-кво в регионе, не позволяющего решить проблемы территориальной целостности. Анкара осуждает действия Еревана в Нагорном Карабахе, а в ходе особого разогрева ситуации в зоне нагорнокарабахского конфликта в апреле 1993 года Турция приняла решение о закрытии сухопутной границы с Арменией, являющейся одним из выходов республики во внешний мир. Вплоть до сегодняшнего времени эта ситуация продолжает оставаться неизменной. Между Турцией и Арменией нет дипломатических отношений, что помогает Баку продолжать оказывать неизменную поддержку Турции в вопросе армянского геноцида.

Рассчитывая на решение нагорнокарабахского конфликта - необходимое условие как для обеспечения безопасности маршрутов транспортировки энергоресурсов Каспия, так и региональной стабильности, Анкара пыталась стать основным инициатором процесса нормализации армяно-турецких отношений – первый этап на пути его урегулирования.

Однако предпринятые Анкарой попытки нормализовать армяно-турецкие отношения, потерпели неудачу из-за резкого отказа Баку рассматривать вопрос урегулирования нагорнокарабахского конфликта и нормализацию армяно-турецких отношений в отрыве друг от друга. Анкара вплотную столкнулась с возможностью потери своего стратегического союзника в регионе, осознав, таким образом, пределы своего могущества в регионе и под давлением президента Алиева и азербайджанского лобби в турецком парламенте ослабила свои позиции. В результате Турция заморозила Цюрихские протоколы[14] до решения нагорнокарабахского конфликта, а ее неудавшаяся попытка «починить» отношения с Арменией привела к еще большему обострению этой проблемы. Отказ Анкары реализовывать договоренности об историческом примирении с Арменией вызвал негативную реакцию в США, и Вашингтон, наряду с Москвой и ЕС, поддержал армяно-турецкие протоколы, согласованные в Швейцарии. Вот почему самостоятельная региональная политика Турции в Закавказье без нормализации отношений с Арменией будет всегда иметь определенные пределы.

Пытаясь сформировать альянс с двумя странами Закавказья – Азербайджан и Грузия - на основе общности интересов, Турция стремится к институционализации различных форм совместного сотрудничества, позволяющих ей координировать их энергетический и внешнеполитический курс. Одной из форм такого сотрудничества стали трехсторонние встречи глав МИД трех стран, министериалы которых стали проходить на регулярной основе дважды в год , сразу же после первой встречи, состоявшейся 8 июня 2012 г. в турецком городе Трабзон. Именно тогда и была подписана декларация, обозначившая приоритетные сферы для сотрудничества Азербайджана, Грузии и Турции[15]. Ключевым аспектом этой декларации является всестороннее сотрудничество, охватывающее экономику и торговлю трех стран, однако особое значение уделяется энергетической сфере, призванной реализовать проекты Южного газового коридора , к которому относятся два энергетических проекта - Трансанатолийский и Трансадриатический, а также проект железнодорожной магистрали «Баку-Тбилиси-Карс».

19 февраля 2016 г. в Тбилиси состоялась очередная встреча глав МИД Азербайджана, Грузии и Турции. По итогам этой встречи было подписано совместное заявление, в котором особое внимание было уделено транспортной инфраструктуре и энергетики. Особо была подчеркнута необходимость скорейшего запуска железнодорожного проекта Баку-Ахалкалаки-Тбилиси-Карс, сроки сдачи которого в эксплуатацию неоднократно переносились в связи с проведением ремонтных работ. Поэтому в этом контексте основной упор был сделан на обеспечении тесной координация действий по его реализации. В который раз была подчеркнута важность и особое значение, которые имеют два трубопроводных проекта - Трансанатолийский и Трансадриатический. По мнению участников саммита, вклад этих энергомаршрутов в развитие Кавказского региона, его интеграцию в мировую экономику в целом, и в наращивание кооперации стран Закавказье с Евросоюзом, невозможно недооценить. Согласно заявлению, сделанному министром иностранных дел Грузии Михаилом Джанелидзе, «наши страны играют важную роль в обеспечении энергетической безопасности Европы. Учитывая трехсторонний транзитный потенциал, мы большое значение уделяем продолжению сотрудничества и функционирования коридора, связывающего Европу и Азию [16]». Таким образом, предполагается, что совместное сотрудничество не будет ограничиваться тремя странами, а может выйти за рамки их географических границ, вовлекая в него все те страны бывшего постсоветского пространства, имеющие общие с ними интересы.

Общность геополитических интересов

Турция является членом НАТО, а ее армия занимает второе место по численности в Альянсе. Одной из ключевых стратегических задач Анкары - это получение членства в Европейском Союзе, более полное проникновение в регион ББВ, не ограничиваясь Закавказьем, и в перспективе - превращение в самостоятельный (менее зависимый от США и НАТО) центр в Евразии.

Существующий запрос в самих закавказских странах на диверсификацию внешней политики и снижение зависимости от Москвы может способствовать укреплению региональных амбиций Анкары и оказанию ей необходимой поддержки со стороны Запада.

Сегодня внешнеполитический вектор официального Тбилиси определяется курсом на евроинтеграцию и сохранение отношений стратегического партнерства с Западом. При этом серьезность намерений Запада в отношении его политики в Грузии не вызывает никаких сомнений, что подтверждается как принятыми решениями, так и рядом законопроектов[17], направленных как на углубление интеграции Грузии с США, так и на оказание ей всесторонней помощи на пути членства в НАТО. Это и открытие Комиссии Грузия – НАТО[18], и американо-грузинская Хартия о стратегическом партнерстве[19], и пакет «усиленного сотрудничества» с Грузией[20], и получение Грузией повышенного статуса НАТО на Уэльском саммите Альянса, состоявшегося в сентябре 2014 г.[21] . Все это дает основания рассматривать Грузию как своего рода полигон, имеющий «дорожную карту» по реализации политики США и НАТО, призванной осуществлять всестороннюю подготовку фокусных постсоветских стран с проблемными территориями к их членству в Альянсе. События на Украине и их последствия в значительной степени определяют боевой настрой Вашингтона/ НАТО, а также европейской «семерки».

В августе 2015 г. в Грузии состоялось открытие совместного военно-учебного центра Грузия-НАТО.в рамках пакета мер по постепенному вовлечению Грузии в членство в альянсе. С открытием центра НАТО в Грузии функции Альянса в отношении проводимой им политики в этой стране существенно расширятся. Если ранее совместные учения вооруженных сил Грузии и НАТО в целом были направлены на подготовку к участию в миротворческих операциях, то открытие совместного центра предусматривает создание новых возможностей в области двустороннего сотрудничества, призванного, в первую очередь, усилить обороноспособность этой страны. Это подтверждает, во-первых, растущую поддержку Грузии со стороны НАТО, направленную на модернизацию системы безопасности этой страны, что является одним из ключевых требований НАТО на пути членства Тбилиси в Альянсе, и, во-вторых, серьезность намерений НАТО и США в отношении проводимой ими политики в Грузии.

Показательно, что на декабрьском совещании глав МИД стран НАТО, состоявшемся 1-2 декабря 2015 г. было отмечено, что отношения Грузии с альянсом «содержат все практические инструменты для подготовки к возможному членству[22]». В этом же контексте стоит отметить и то, что по итогам очередной встречи министров обороны Турции, Азербайджана и Грузии, состоявшейся 17 декабря 2015 г. в Стамбуле, было заявлено о подписании специальной декларации в сфере обороны. По словам министра обороны Грузии Тинатин Хидашели, «сотрудничество между тремя странами будет служить установлению мира как в регионе, так и во всем мире. Будущее Азербайджана и Грузии так же, как и Турции, в вопросе обеспечения военной безопасности связано с НАТО[23]».

Что же касается политики ЕС в отношении этой страны, то в настоящее время в рамках запущенного им проекта «Восточное партнерство» обе стороны – как Брюссель, так и Тбилиси - достигли положительного результата, который был закреплен решением Еврокомиссии от 18 декабря 2015 г. о готовности Грузии к либерализации визового режима с ЕС[24] - следующий этап после подписания этой страной Соглашения об Ассоциации с Брюсселем[25]. Это свидетельствует, прежде всего, о начале процесса практической реализации интеграционной политики Брюсселя в отношении Тбилиси.

В настоящее время Азербайджан все еще стоит в стороне от интеграционных проектов, как Запада, так и РФ. Однако такая ситуация может измениться в условиях острой необходимости сделать окончательный выбор своего внешнеполитического вектора.

В условиях нарастающей конфронтации между РФ и Турцией Баку в то же время не может не понимать и того, что стратегическое союзничество с Турцией пока еще не предполагает сильного отхода от Анкары и, таким образом, не позволяет ему резко изменить направленность внешнеполитического курса. С другой стороны, Баку осознает и то, что, несмотря на союзнические отношения Анкары с НАТО /США, Запад не всегда готов поддерживать геополитические притязания Турции. Это стремление усиливается имеющимися между ними разногласиями, как по курдскому вопросу в контексте ситуации в Сирии, так и по проблеме Кипра.

В июне 2014 г. между обеими сторонами был подписан протокол к Соглашению о партнерстве и сотрудничестве по Рамочному соглашению об общих принципах участия Азербайджана в программах ЕС . Речь идет о разработке нового формата сотрудничества, и, прежде всего, в сфере энергетики, основанного на взаимных интересах и учитывающего меняющуюся обстановку в мире. Таким образом, стремление Азербайджана к тесному сближению с ЕС пока еще определяется лишь рамками энергетического сотрудничества, в то время как ЕС, несмотря на критику Баку за нарушения прав человека, не готов принести в жертву энергетическое партнерство с прикаспийской республикой.

Сотрудничество Азербайджана с НАТО осуществляется в рамках программ Индивидуального плана действий партнёрства (IPAP) и Процесса планирования и анализа (PARP). В настоящее время НАТО тесно сотрудничает с Азербайджаном в оборонной сфере, в области строительства и укрепления национальной армии и осуществляют реформы, предусматривающие адаптацию вооруженных сил к натовским стандартам. Азербайджанские военнослужащие участвуют в различных миротворческих операциях НАТО в зонах конфликта, в частности в Косово, Афганистане.

Тем не менее, ключевые вопросы, связанные с урегулированием нагорнокарабахского конфликта, который является «вопросом жизни и смерти» для Азербайджана, остаются все еще нерешенными. Среди них – и статус Нагорного Карабаха, равно как и районов Азербайджана под контролем армянских сил, и возвращение беженцев.

Вместе с тем, в Баку имеется и понимание того, что возможность силового решения нагорнокарабахского конфликта может обострить внутриполитическую борьбу. Неудовлетворенность Азербайджана российско-армянским союзничеством, с одной стороны, и оказываемая поддержка территориальной целостности страны со стороны Москвы — с другой, не могут способствовать быстрому переходу к западному вектору. Ведь риски, что Москва — единственный союзник Еревана в регионе — предпримет реальные шаги для отстаивания своих интересов, связанные как с безопасностью, так и с экономическими соображениями на пространстве бывшего Советского Союза, слишком высоки. К тому же решение задачи, связанной с ослаблением позиций организации «Исламское государство», запрещенной в России, как в самом Азербайджане, так и на общей границе с Грузией и Россией, представляется для Баку без поддержки Москвы совершенно невозможным. В то же время в условиях нарастающей конфронтации между РФ и Турцией Баку не может не понимать и того, что стратегическое союзничество с Турцией будет всегда удерживать Азербайджан в зоне влияния сильного соседа. Похоже, что сегодня Баку все еще находится на распутье между интересами России и амбициями Запада, что вынуждает его пока еще разделять позицию Москвы по сохранению статус-кво, принимая неготовность к размораживанию конфликта.

Таким образом, представляется, что в условиях российско-турецкого противостояния Запад все больше будет рассматривать Турцию как часть своего геополитического проекта, в котором Анкаре под эгидой НАТО и ЕС будет отводиться роль проводника по вовлечению стран региона в орбиту Запада всеми доступными средствами вплоть до использования таких решительных мер, как ускорение приема этих стран в НАТО. Это может изменить патовую ситуацию в зоне нагорнокарабахского конфликта, что отнюдь не исключается в условиях беспрецедентного противостояния между РФ и Западом в целом, и российско-турецкого кризиса, в частности, и Москве это следует учитывать.


Ссылки

[1] Turkish Policy Quarterly. Winter 2007/8 (http://www.turkishpolicy.com).

[2] Sevilla University, Spain The Opening Statement of the Turkish Foreign Minister Ali Babacan at the Ambassadors Conference, Bilkent Hotel and Conference Center, Ankara. July 15, 2008//Global Trends and Turkish Foreign Policy (http://www.mfa.gov.tr/the-openingstatement-of-the-minister-of—foreign-affairsali-babacan—at-the-ambassadors-conferencebilkent-hotel-and-conference—center_15-july-2008_-_-_global-trends-and-turkish-foreignpolicy__.en.mfa).

[3] Egemen Bagis, Speech at the Certificate Ceremony of the Politics Academy in Kutahya. July 30, 2008.

[4] Cook S. How Do You Say «Frenemy» in Turkish?//Foreign Policy. June 1, 2010 (http://www.foreignpolicy.com/articles/2010/06/01).

[5] http://www.trend.az/azerbaijan/politics/2420046.html

[6] http://xronika.az/23820-evrosoyuz-odobryaet-ratifikaciyu-soglasheniy-po-tanap-parlamentom-azerbaydzhana.html

[7] http://oil-gas-energy.com.ua/azerbajdzhan-vybral-proekt-transadriaticheskogo-gazoprovoda-smi.html

[8] http://www.hydrocarbons-technology.com/projects/bp/

[9] http://www.naturalgaseurope.com/category/pipelines/baku-tbilisi-erzurum-pipeline

[10] Эксклюзивное интервью министра обороны Турции Вечди Конуля. 12 мая 2010 г. (URL: http://www.kavkaz-news.info/portal).

[11] http://www.regnum.ru/news/fd-abroad/azeri/1359151.html 16.08.2010.

[12] Ibidem.

[13] Ibidem.

[14] http://news.bbc.co.uk/2/hi/8299712.stm

[15] http://kavkasia.net/World/2012/1339212224.php

[16] http://cbc.az/ru/news/azerbaycan/mixail-djanelidze-mejdu-azerbaydjanom-i-gruziey-sushestvuiut-obrazcovie-sviazi.page

[17] https://www.congress.gov/bill/113th-congress/senate-bill/2277/text

[18] http://eu-nato.gov.ge/en/nato/relations/integration/ngc

[19] http://regnum.ru/news/1107970.html

[20] http://www.nato.int/cps/en/natolive/topics_38988.htm

[21] http://www.cfr.org/nato/wales-summit-declaration/p33394

[22] http://www.nato.int/cps/en/natohq/events_125159.htm

[23] http://ru.apa.az/news/306258

[24][24] http://interfax.com.ua/news/general/312455.html

[25] http://www.parliament.ge/en/media/axali-ambebi/the-european-parliament-ratified-the-eu-georgia-association-agreement.page



Назад
Наш партнёр:
Copyright © 2006-2016 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.